Тифлис 1904 - Страница 76

К оглавлению

76

– Два черных сердца сошлись. Георгий Самойлович, я чего пришел. Привлеките Галуста Вартапетянца. Пусть тоже ищет дашнаков. Он армянин, ему скажут.

– Пытался, – ответил Ковалев. – Как услышал – ни в какую. Лучше, говорит, увольте из секретных агентов. И коронной службы вашей не надо.

– У нас остался только завтрашний день… – вновь вздохнул сыщик.

В сопровождении ефрейтора Петрова он вернулся в гостиницу и долго не мог уснуть. Хотелось к Виктории, еще больше тянуло домой. Эх, служба…

Глава 14
Экс

Утром запиской Лыкова вызвали к полицмейстеру. У того в кабинете сидел помощник пристава Снитко и ухмылялся.

– Неужели? – обрадовался питерец.

– А то! Мы хоть и заштатные сыщики, а дело знаем.

– Где они прячутся?

– Не поверите, Алексей Николаевич! Прямо напротив трамвайного парка. В доме, где городская дезинфекционная камера.

– Сколько их?

Снитко приосанился:

– Я послал туда околоточного Десятого участка Ганберга. Он парень ушлый. Пришел в квартиру вроде как с обходом.

– Не спугнул?

– Нет. Такие обходы полагается делать регулярно, они уж привыкли. Квартира во дворе, окна завешены. Ганберг сунулся, а хозяин ему навстречу, и сразу арцаха предложил. Околоточный скользнул взглядом по вешалке, на ней сверху шапки лежат, много шапок. Спросил с подвохом: все прописаны? Хозяин ему в кулак «синенькую» и говорит: все, все. Ганберг рюмку выпил, деньги в карман сунул и ушел.

– Молодец! Но он успел пересчитать шапки?

– Успел. Ганберг – он такой. Если хозяина вычесть, то дашнаков получается восемь человек.

– Восемь… Теперь мы знаем, где они прячутся. Но вот где нападут?

– Поблизости от дома и нападут, – предположил Ковалев. – Пока ваши лошади не разогнались. Только вы из ворот, сразу и… Чтобы по городу не ходить толпой, внимания не привлекать.

– Навряд ли, – не согласился Алексей Николаевич. – Они должны дать время Трембелю скрыться с остальными деньгами. Хотя бы пять минут ему потребуется. И потом, а вдруг карета при первых же выстрелах шмыгнет обратно в ворота? Нет, дашнаки дадут нам доехать до ближайшего угла.

– Почему именно до угла?

– На повороте лошади сбавят ход. Удобнее нападать. Ну-ка, где у нас первый перекресток? Угол Абастуманской и Вокзальной. Здесь и состоится!

Все невольно поежились. Сколько жизней оборвется на этом перекрестке?

– Да, Петр Анисимович, – спохватился Лыков, – а как вы нашли квартиру?

– По фамилии владельца.

– Поясните.

Снитко вынул из кармана бумагу:

– Вот справка из адресного стола. Я запросил тех с армянскими фамилиями, кто проживает по маршруту от Абастуманской улицы до Сергиевской.

– Это же сотни людей!

– Нет, всего тридцать восемь человек. В Авлабаре были бы не сотни, а тысячи. Но путь лежит через русские кварталы. Вот… Стал смотреть фамилии и обнаружил знакомую: Макарьянц.

Коллежский секретарь со значением глядел на начальников: поймут или нет? Первым догадался полицмейстер:

– Это тот, который патроны украл в Александрополе?

– Нет, его брат.

– Ага, понятно.

Тут и Лыков вспомнил шумное дело:

– Вы про ограбление сто тридцать первого капонира?

25 декабря 1903 года, в самое Рождество, на оружейном складе в Александрополе произошла большая кража. В тот день весь караул состоял из армян. Они позвали подмогу. Прибыли пятнадцать человек с салазками и вывезли из капонира огромное количество огнеприпасов. Было похищено 437 ящиков с патронами Бердана, 30 – Пибоди и 46 – с патронами к револьверам Смита-Вессона. Одних только берданных недосчитались 503 000 штук! Учитывая, что в горах за винтовочный патрон платят рубль, сумма похищенного оказалась громадной.

Капонир опустошали полдня. За это время несколько русских солдат возвращались мимо него из увольнения. И с удивлением наблюдали за ограблением… Они докладывали об этом начальнику караула, но тот тоже был армянин и мер не предпринимал. Офицеры спохватились лишь на следующее утро, когда грабителей и след простыл. Суд приговорил часового Шахабазова к шести годам каторги, а двух причастных к делу унтеров Баграмова и Согомонянца к пяти годам исправительных арестантских отделений. Другой часовой, Макарьянц, бежал и до сих пор находился в розыске.

– Ай да Петр Анисимович! Сыщик так сыщик.

Лыков повеселел. Теперь боевики под наблюдением. Он собрал в кабинете полицмейстера всех, кто завтра должен был идти под пули. Компания получилась разношерстная. По левую руку от питерца сели его пограничники, включая и нижних чинов. Справа с невозмутимым видом разместился Алибеков. Рядом с ним сел хмурый Скиба.

Напротив них расположились полицейские. Ковалев слушал и помалкивал: ему в бой не идти. Снитко и Гайдуков были серьезны, как никогда.

– Итак, господа, с местом нападения мы окончательно определились. Как я и предполагал, это угол с Вокзальной.

– Откуда такая уверенность? – усомнился Максим Вячеславович.

– Господин Алибеков сообщил. А ему сказал Зелимхан. Откуда тот узнал, понятно…

Лыкову не хотелось называть фамилию наводчика, ротмистра Чачибая. Ведь не все за этим столом были посвящены в такие детали.

– Выезд кареты назначен на одиннадцать часов утра. Через пять минут она окажется на повороте. Внутри – господин Скиба. Ваша задача, Максим Вячеславович, – стеречь мешки. Если их заберут, вся операция насмарку.

– Понял.

– Карета блиндированная, выдерживает револьверный выстрел. Не выходите наружу ни при каких обстоятельствах! Даже если меня станут убивать на ваших глазах, – сказал Лыков.

76